Что такое смерть? Почему все люди в той или иной степени боятся смерти. Страх неизвестности- сильный страх. Как это будет? Буду ли я страдать? Что будет после смерти? Все эти конкретные вопросы, требуют конкретных ответов.

Вначале попробуем разобраться, почему практически каждому человеку присущ страх смерти. Если рассматривать этот вопрос шире, то мы непременно придем к выводу, что такой страх напрямую связан с инстинктом самосохранения. Любое живое существо будет неохотно расставаться со своей физической оболочкой. Привязанность к своему телу появляется вместе с рождением этого тела. Эта привязанность заложена в Сознание самой природой.

Инстинкт самосохранения, а это означает и страх смерти помогает сохранять жизнь. Говоря по другому, страх смерти - это естественное чувство, которое необходимо для жизни. Жизнь - бесценный дар, и для его сохранения, нам вместе с жизнью дается и страх смерти. Это вполне нормально.

Другое дело, когда страх перед смертью сильней, чем он того заслуживает, если он приобретает панический характер. Тогда в смерти человек видит в исключительной степени нечто неизвестное, опасное и неотвратимое. Однако в большинстве своем наши страхи происходят в основном от невежества. А самым сильным лекарством от невежества, являются знания. Все, что нам удалось понять и объяснить, становится уже не страшным. В незапамятные времена человек панически боялся грома и молнии. Однако в последствии люди смогли объяснить причину этих природных явлений и паника исчезла.

Главная причина страха смерти - это отождествление людей с их собственным телом. Задумываясь о смысле жизни, человек непременно придет к вопросу: «А кто я есть в действительности?». И не особо задумываясь над ответом, человек решает, что он - это его физическое тело. Или решает, что тело первично, а Душа - вторична. «Я - русский. Я - строитель. Я - христианин. Я - отец семейства» — вот типичные примеры подобного отождествления себя с телом.

Становится вполне понятным, что придя к такого рода выводам, человек начинает заботиться в исключительной степени о нуждах своего тела. Хотя если немного задуматься о нуждах тела, то можно понять, что в действительности нашему телу требуется очень немногое. Однако люди отождествляют себя и свое сознание со своим собственным бренным физическим телом. И приходит время, когда человек уже не осознает себя без этого тела. Теперь его тело все время нуждается в воздухе, пище, сне, удовольствиях, развлечениях и т.д.

Человек превращается в слугу своего тела. Не тело служит человеку, а человек начинает служить своему телу. А когда человеческая жизнь подходит к концу, страх смерти целиком овладевает им. Он судорожно начинает цепляться за свое немощное тело, думая, что с исчезновением тела, исчезнет и сам человек, исчезнет его Сознание и Личность.

Закономерность просматривается прямая. Чем мы больше начинаем привязываться к своему телу - тем больше мы начинаем бояться смерти. Чем меньше мы отождествляем себя с физическим телом - тем легче мы будем думать о неизбежности смерти. В действительности мы боимся смерти больше, чем она этого заслуживает.

Чего еще мы боимся? В первую очередь того что - смерть неотвратима. Да, это так. Но не следует забывать что — умирает только наше физическое тело, наш временный телесный костюм.

Представьте такую ситуацию, что вы купили в магазине новый костюм. Фасон вам понравился, цвет тот что вы хотели, цена приемлемая. Уже дома вы продемонстрировали костюм своим близким и он им также очень нравится. В этом костюме вы каждый день отправляетесь на работу. И спустя год вы замечаете, что костюм немного поизносился, но вполне еще может вам послужить. Еще спустя год костюм еще больше износился. Однако он до такой степени вам стал дорог, что вы готовы потратить кучу денег на ремонт и химчистку. О том что бы купить новый костюм вы даже не задумываетесь. Вы практически стали единым целым со своим старым костюмом.

Вы бережно храните его в шкафу, своевременно чистите, гладите, на удивленные взгляды родных и коллег не реагируете, а лишь отводите глаза. Все чаще вас посещает мысль, что рано или поздно с этим костюмом придется расстаться. Эта мысль лишает вас покоя и сна, вы близки к срыву. Вы скажете: «Такого не бывает! Это полнейший абсурд!». Конечно, вряд ли такое может произойти с нормальным человеком. Однако ведь именно так большая часть людей и относятся к своему телу, к своему временному костюму!

Понять в этом случае надо не так уж много - наш временный костюм рано или поздно придет в негодность. Но взамен мы получаем новый костюм, новое тело. И вполне может быть, что это тело будет даже лучше прежнего. Так стоит ли об этом грустить?

Также человек боится неизвестности. «Что со мной будет потом?». Часто мы думаем, что после смерти абсолютно исчезнем. Как уже говорилось, лучшее лекарство от страха и неизвестности - это знание. Знание того, что жизнь продолжается после смерти. Она приобретает новые формы, но эта такая же сознательная жизнь, как и жизнь земная.

Существует еще одна причина страха смерти. Для некоторых людей, в особенности для тех, кто причисляет себя к атеистом, эта причина может показаться несущественной. В течении долгих лет, на протяжении многих столетий людей призывали к порядку при помощи угроз и наказаний, обещая им долгие мучения в аду. Страх перед адом - одна из причин неверия в продолжение жизни после смерти. Разве кто то может захотеть поверить в жизнь после смерти, если это будущее способно принести нам лишь страдания? В наше время уже никто никого не запугивает, но страх, засевший в подсознании за много поколений, не так просто искоренить.

Что еще страшит человека перед смертью? Страшит ощущение болезненности предстоящего перехода, мы думаем, что смерть - это продолжительное страдание, очень болезненное ощущение. В голову даже может закрасться мысль: «Если умирать, то я хотел бы это произошло сразу или же во сне, чтобы не мучиться».

В действительности сам переход происходит практически моментально. Сознание на короткое время как бы отключается. Болевые симптомы продолжаются только до самого момента перехода. Умирание само по себе безболезненно. После перехода пропадают все симптомы болезни, физические недостатки. Личность человека, переступив порог физического мира, продолжает жить в новых условиях существования.

Но, если мы не смогли избавиться от страха, то этот страх останется, потому как после перехода Сознание не теряется и Личность не исчезает. Обычно, мы видим в смерти врага, который хочет лишить нас жизни. Бороться с этим врагом нам не под силу и мы стараемся гнать мысли о нем. Но смерть, оттого что о ней не думать, не исчезнет. Страх смерти не только не пропадет, а уйдет еще глубже, в подсознание. Там без осознания он будет еще опасней и вредней.

Предположим, что человек умер во время сна и у него не было предсмертных переживаний. После перехода человек увидит себя в другой обстановке, однако все его мысли и ощущения, от которых он не сумел избавиться, останутся. То, что было в нашем сознании и подсознании до момента смерти, никуда не исчезает. Человек только лишается возможности управлять своим уже не нужным физическим телом. Все его мысли, переживания, страхи остаются с ним.

Желая уйти из жизни во сне или в другом бессознательном состоянии, мы лишаемся очень многого, теряем весь период роста Души.

Взглянем на эту проблему с философской и религиозной точек зрения. Не важно, считаем ли мы себя верующими или нет. По крайней мере в Душе мы все философы.

Мы живем в материальном мире не только для того, чтобы получать наслаждения и брать от жизни все. Господь, разумеется, не против, чтобы люди радовались жизни, и дал им все необходимое для этого. Но Господь также дал каждому из нас определенную жизненную задачу которая соответствует нашим силам и способностям. Мы рождаемся в этом мире не просто так. Наша задача — сделать что-то входящее в Замысел Господа, исполнить свое предназначение.

Если более конкретно, то за время нахождения на земном плане нам необходимо развить в себя высшие способности - способности Любить и Верить. Также мы должны пройти энергетическую очистку - очистить свою Душу от грязи, которая была накоплена за период всего нашего существования, отработать кармические проблемы с другими людьми, то есть стать лучше и чище.

Вначале нам необходимо узнать свое предназначение, а потом его исполнить. Об этом говорится и в притче Иисуса Христа о талантах, где господин в конце веков спрашивает у рабов, как они использовали данное им время и таланты (Евангелие от Матфея 25, 14 - 30):

…Ибо Он поступит как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал своих рабов и поручил им свое имение:

И одному он дал 5 талантов, другому 2, третьему 1, каждому по его силе; и тотчас отправился.

Получивший 5 талантов пошел, вложил их в дело и приобрел другие 5 талантов;

точно так же и получивший два таланта приобрел другие два;

Получивший же 1 талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро своего господина.

После долгого времени, господин тех рабов вернулся и потребовал у них отчета.

И, подойдя, получивший 5 талантов принес другие 5 талантов и говорит: «Господин» 5 талантов ты дал мне; вот, другие 5 талантов я приобрел на них».

Также и получивший 2 таланта подошел и сказал: «Господин! Два таланта ты дал мне; вот, другие 2 таланта я приобрел на них».

Его господин сказал ему: «Хорошо, добрый и верный раб! В малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость твоего господина».

И получивший 1 талант подошел и сказал: «Господин! Я знал тебя, что ты жестокий человек, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпал, и, убоявшись, пошел и скрыл твой талант в земле; вот тебе твое».

Его же господин ответил ему: «Лукавый и ленивый раб! Ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; потому тебе надо было отдать мое серебро торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и отдайте имеющему 10 талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у не имеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во внешнюю тьму: там будет плач и скрежет зубов». Сказав это, воззвал: кто имеет уши слышать, да слышит!

Теперь вы сами сможете прийти к выводу, почему же мы все-таки боимся смерти? Вывод простой. В глубине нашего подсознания сформирована определенная задача - выполнение конкретного предназначения. Если мы пока не исполнили это предназначение, не исполнили свою программу нахождения в физическом мире, это будет нас беспокоить на уровне подсознания. И это беспокойство, проникая на уровень сознания, будет вызывать в нас уже конкретные страхи.

То есть, с одной стороны, этот страх напоминает нам о невыполненном предназначении. С другой стороны, такой страх, выражаясь в инстинкте самосохранения, заставляет нас беречь свою жизнь. И напротив. Люди, чья земная жизнь прошла в постоянном труде и с пользой для других, часто чувствуют, что они исполнили свое предназначение. Когда же приходит время умирать, страха смерти у них нет.

Может быть об этом говорил Игумен Синайской горы в «Лествице»?

«Боязнь смерти есть свойство человеческого естества… а трепет от памяти смертной есть признак нераскаянных прегрешений…»

Также один из православных святителей написал:

«Странно было бы, если бы в это время не было у нас боязни неизвестного будущего, не было бы страха Божия. Страх Божий будет, он благодетелен и нужен. Он помогает очищению души, готовящейся выйти из тела».

У отдельных людей может сформироваться прямо противоположное отношение к смерти. У людей, которые живут по принципу «после нас - хоть потоп». К чему думать о смерти вообще, если можно хорошо наслаждаться уже в этой жизни? Когда-то я умру. И что из того? Все мы рано или поздно умрем. Зачем думать о плохом? Давайте наслаждаться жизнью сейчас, не задумываясь о последствиях.

Есть и другая крайность. Архимандрит Серафим Роуз в 1980 г. выпустил книгу на английском языке «Душа после смерти». Он писал, что свидетельства людей, которые пережили временную смерть тела, часто рисуют неправильную и опасную картину. В ней слишком много света. Создается впечатление, что страшиться смерти не следует. Смерть - это, скорей, приятное переживание, а после смерти ничего плохого душе не угрожает. Бог никого не порицает и всех окружает любовью. Раскаяние и даже мысли о нем излишни.

Отец Серафим писал:

«Сегодняшний мир избалован и не хочет слышать о реальности духа и ответственности за грехи. Гораздо приятней думать, что Бог не очень строг и что мы безопасны под любящим Богом, который не будет требовать ответа. Лучше чувствовать, что спасение обеспечено. В наш век мы ждем приятного и часто видим то, чего ждем. Но действительность иная. Час смерти - это время дьявольского искушения. Судьба личности в вечности зависит, в основном, от того, как она сама смотрит на свою смерть и как готовится к ней».

В принципе, неплохо, когда мы не зацикливаемся на своем будущем, ведь все в руках Господа. Нужно жить здесь и сейчас. Проживать и осознавать каждую минуту своего существования. Если это приятные минуты, то мы должны делиться своей радостью с окружающими. Если это грустные минуты, то это может подтолкнуть нас к пониманию смысла жизни.

Однако в любом случае, как бы мы не относились к своей земной жизни, наше предназначение остается. Берем ли мы от жизни все или больше этой жизни и другим людям отдаем- это предназначение никуда не исчезает. Соответственно задача немного усложняется - все время мы должны помнить о свое предназначении и каждую свою минуту мы должны использовать для его выполнения. А это согласитесь не вяжется с принципами «После нас - хоть потоп» и «Бери от жизни все».

Нам могут возразить много людей: «Мы счастливы и довольны жизнью уже сейчас. У нас все есть - хорошая работа, хорошая семья, успешные дети и внуки. К чему нам задумываться о каком-то мифическом будущем»? Мы не отвергаем, что на Земле много, в действительности замечательных, добрых и отзывчивых людей, которые своими качествами заслужили такую счастливую жизнь.

Однако существует и другой вариант. Именно в своей прошлой земной жизни эти люди были добрые и отзывчивые. И смогли наработать определенный Духовный потенциал. А в этой жизни этот потенциал они не нарабатывают, а попросту растрачивают. На самом деле, в этой жизни все у них хорошо. Но потенциал стремительно тает. И в последующей жизни им, возможно, доведется начинать все сначала.

Разумеется, и во все это можно не верить. И это отдельная тема для разговоров. Потому читателю предлагаем просто задуматься над этими вопросом. В принципе у всех людей почти равные возможности. Человек рождается, идет вначале в детский сад, после в школу. И здесь пути людей расходятся. Одни поступают в институт, другие идут в армию, третьи идут на работу, четвертые заводят семью и т.д. То есть каждый идет по своему пути: кто-то растет, кто-то падает, кто-то счастлив, а кто-то нет. То есть у всех вроде бы одинаковые возможности после окончания школы, а в результате уже лет через 5-10 пропасть между людьми может быть просто огромной.

Тут могут возразить: «Дело не только в возможностях, но и в способностях». А вот об этом мы и предложили подумать. Откуда у человека его способности и возможности? Почему кто-то рождается гением, а кто-то не способен даже школу закончить? Почему один человек рождается в обеспеченной семье, а кто-то рождается больным или в семье с одним родителем? Почему изначально заложена такая несправедливость?

Кто этим управляет? Господь или сам человек?

Вы можете спросить: «Получается страх смерти нужен человеку?» Но вы уже и сами можете ответить на этот вопрос. Нужен, но только как инстинкт самосохранения. И не более того. Чтобы избавиться от страха перед смертью, по сути, нужно не многое - только знание. Знание того, зачем мы находимся на Земле и знание того, что эта земная жизнь - только часть одной большой нашей жизни.

О. Казацкий, М. Ерицян

Невеселый предмет избираю я для нынешнего радостного дня: я хочу побеседовать с вами о смерти.

И чаще бы нам надобно беседовать о ней, слушатели благочестивые. Ведь думай не думай, а от смерти не убежишь; так уж лучше думать. Чем чаще будем думать о смерти, тем меньше будем ее бояться. Мы оттого именно слишком боимся смерти, что редко о ней думаем или думаем не так, как должно.

И подлинно, что страшного в смерти, если посмотреть на нее с лучшей точки зрения - так, как должно смотреть? Скажи, отчего ты так боишься смерти? Оттого, скажешь, что мне хочется пожить, мне жизнь еще не наскучила. Так, желать жить очень нам естественно: животные бессловесные - и те не любят умирать. Но рассуди, разве смерть отнимет у тебя жизнь? Ведь ты и по смерти будешь жить. Ибо что такое значит умереть? Умереть - то же, что перейти из старого, худого дома в новый, хороший: смерть есть переборка с одного места на другое. Что же в ней страшного?

Ты скажешь: мне хочется пожить на земле, здесь мои родные, здесь мои друзья, здесь мои удовольствия, здесь все мое, что я так люблю. Как же мне не бояться смерти, которая все это от меня отнимет? Но рассуди, все ли отнимет у тебя смерть? Родные твои и по смерти будут с тобой, друзья - тоже. Да, кого мы теперь любим искренно, с кем нам теперь жить приятно, с теми и по смерти мы не разлучимся: смерть еще теснее соединяет людей, взаимной любовью между собой соединенных. Не скорби же, сердобольная мать, при разлуке с детьми, они и там будут с тобой. Не сокрушайся, любящая жена, о своем супруге, ты и там будешь неразлучна с ним. Не печальтесь и вы, нежные друзья, вы и там будете друзьями. Да, всякий из нас при смерти может и должен говорить всякому: до свидания! Что же касается мирских удовольствий, которые смерть у нас отнимает, то они не стоят того, чтобы говорить о них; по смерти будут свои удовольствия - такие, каких только душа желать может. После сего что же бояться смерти?

Ты скажешь: я боюсь потому, что я грешник, а грешникам по смерти худо -там ожидают их мучения. Вот эта причина твоей боязни основательна, грешникам по смерти, точно, худо. Ах, и в самом деле, слушатели, как мы явимся на тот свет с нашими грехами? Грехи и здесь иногда нас мучат, тревожат, беспокоят, а там и вовсе не дадут нам покоя. Теперь мы еще не видим их вполне, а там они представятся во всей своей гнусности. Теперь мы многих своих грехов и не знаем и не сознаем, а там все узнаем, все они придут на память, и ни от одного из них не откажемся. Так, грешнику при воспоминании о смерти, точно, есть чего бояться. Но и тут рассуди: смерти ли ты должен бояться? Ведь не смерти, а грехов; омывай их слезами покаяния, заглаждай добрыми делами, а смерти не бойся. Грешить бойся, а умирать нечего бояться.

Но ты скажешь: что же мне делать? Я грешить не боюсь, искреннего покаяния не приношу, дел добрых не делаю. Как же я могу не бояться смерти? О, если ты таков, то я даже советую тебе бояться смерти; если ты точно грешить не боишься, покаяния не приносишь, добрых дел не делаешь, то трепещи; люта смерть таких грешников. Аминь.

Протоиерей Родион ПУТЯТИН В день Успения Пресвятой Богородицы

"Чтобы они там молились за нас..."

Когда Божия Матерь открыла Своим родственникам и знакомым, что Она скоро умрет, и когда те стали плакать, то Она в утешение им сказала: не плакать, а радоваться вы должны, когда Я умру, ибо по смерти Я ближе буду к Престолу Божию и, беседуя лицом к лицу с Богом, Сыном Моим, удобнее умолю Его о вас и скорее милости испрошу у Него вам.

Слушатели-христиане! Можем ли и мы, когда будем умирать, тем же утешать родственников и знакомых наших, чем утешала Матерь Божия? Может ли перед смертью всякий из нас говорить: не плачьте, не скорбите, когда умру я, вам и без меня будет хорошо; я там буду молиться за вас, там удобнее мне будет молиться за вас.

Можем так говорить, так утешать. Если мы здесь, среди суеты мирской, среди хлопот домашних, молимся с усердием от чистого сердца о наших родных и знакомых, то отчего же по смерти не можем делать того же? Тогда нам еще удобнее будет молиться, тогда нас ничто не будет отвлекать от молитвы. Да, если мы теперь желаем от всего сердца добра нашим родным и знакомым, так что готовы и по смерти желать им и молиться о них, то ничего не воспрепятствует нам тогда молиться. Сердечные желания со смертью не прекращаются, а остаются с нами.

Только разве тот по смерти не в состоянии будет молиться о родных и знакомых, кто здесь о них не молится. К чему здесь человек не приобретает навыка, того и там по смерти делать не может.

Итак, слушатели, при воспоминаниях о наших умерших родных и знакомых не будем забывать того, что они там молятся за нас. Только будем напоминать им о том, чтобы они там молились за нас, то есть будем сами здесь о них молиться. Если мы забудем их в своих молитвах здесь, то и они могут забыть молиться за нас там.

Царица Небесная, Матерь Божия! Умирая, Ты обещалась помолиться не только о родных и знакомых Твоих, но и о всем мире, о всех людях. Ты и молишься о нас. Твоими молитвами мы живем и спасаемся.

Не переставай же молиться о нас, не переставай изливать милости Божии на нас. Мы только тем и утешаемся в жизни, что Ты о нас молишься. Аминь.

Протоиерей Родион ПУТЯТИН В день Успения Пресвятой Богородицы

Когда в дом приходит несчастье, и наш мир покидает кто-то из родственников, человека захлестывает шквал эмоций. Шок, оцепенение, мозг отказывается в это верить. Сначала мысль о смерти постепенно проникает в наше сознание, оно пытается свыкнуться, а потом борется с ней.

Даже если в общении с ныне умершим человеком возникали серьезные трудности, шок и сожаление будут необычайно сильными. Первой мыслью, скорее всего, будет отрицание: «Это ошибка», но постепенно придет осознание того, что необходима .

Осознание смерти

Мы можем чувствовать злость на того, кто, как мы думаем, бросил нас. Потом сознание будет пытаться найти виноватого в случившемся. Если, например, перед смертью происходило медицинское вмешательство, то врачам может достаться за то, что они «недолечили», «залечили», «не спасли». Мало кто в состоянии шока может задуматься о том, что скорее всего было сделано все возможное в каждой конкретной ситуации, и участь человека просто была предрешена.

Так почему же мы испытываем такой шквал негативных эмоций в связи со смертью близких? Потому что в нашем обществе это абсолютно табуированная история, напоминающая о конечности нашей собственной жизни. В таких странах, как Россия, необычайно ценится клоунада, юмор и бесконечное веселье, - все, что хоть как-то может отвлечь от мысли о неизбежности гибели. В некоторых других культурах, например, в Индонезии, умерших называют «заболевшими» и долгое время держат в доме, продолжая копить деньги на пышные похороны. Представители племени тораджи ухаживают за высушенными телами так, как ухаживали бы за просто ставшим беспомощным родственником. Мысль о смерти не вызывает у них безумного ужаса, ведь иногда они эксгумируют захороненных в скалах близких и устраивают им обряд очищения. Так устанавливается тесная связь между миром живых и миром мертвых. Ни начало, ни конец жизни не окутаны множеством предрассудков, смерть становится естественным событием, и люди не разделяют жизнь на «до» и «после». Окончательно умершим человек считается лишь после похорон, которые могут состояться и через несколько лет. Смерть является едва ли не самым ярким событием в жизни. Деньги на нее могут копиться в течение всего существования.

Природа стресса

В большинстве культур смерть является чем-то отвратительным, запретным и возмутительным. Сознание человека отказывается верить в то, что каждый из нас смертен. Мысль о том, что может произойти трагическая случайность, авария или убийство, кажется вполне реальной. Но просто умереть от болезни или старости кажется чем-то запредельным.

Нередко мы можем приписывать себе вину за то, что не смогли спасти близкого. Якобы именно мы должны были настоять на обращении к врачу, могли повлиять на ход болезни выбором другого лечения, и подобные мысли могут преследовать бесконечно. Корни подобного поведения психологи видят в детстве, когда ребенок мог бессознательно, обидевшись на родителей, желать им смерти. Когда она, даже спустя долгие годы, наступила, продолжать винить себя в ней, якобы человек может накликать ее одной своей волей. Люди по-настоящему страдают и горюют, даже потеряв супруга, с которым жили в постоянной вражде. «Я желал ему смерти и по закону возмездия меня ждет ужасная кончина», - думают они. Чувство вины близко к настоящему горю, поэтому его проявления: отказ от пищи, слезы сожаления и заламывание рук, - выглядят вполне естественными после смерти близкого. Оставшийся в живых на самом же деле пытается наказать себя за гибель другого.

Почему страх смерти усиливается

Современное общество как бы пытается отрицать реальность смерти, сейчас считается, что человек якобы должен умереть в больничных условиях. Поддержка близких, исполнение последних желаний, прощание с близкими - в наше время не каждый может испустить дух в комфортных для него обстоятельствах. Даже если смерть произошла дома, тело мгновенно забирается в морг. Детей отправляют к дальним родственникам, чтобы они не видели ничего пугающего. С одной стороны, смерть считается слишком серьезным испытанием для неокрепшей психики, а с другой - разве она в результате скрывания меньше отразится на его жизни? Никакие подарки не заменят ему тепло родных рук. Если сказать, что мама не умерла, а отправилась в длительную командировку, разве ребенку этого будет достаточно? Рано или поздно правду придется открыть, и проживание горя будет проходить так же, как и у всех остальных людей, только спустя годы. Считается, что совместно прожитая гибель близкого хотя бы не добавляет к горю ощущения брошенности, оставления в одиночестве.

Все современные достижения - больницы, отделения реанимации, морги - добавляют смерти механичности и обезличенности, что никак не делает смерть менее страшной. Мы боимся не только самой смерти, но и того, с какой поспешностью больного из его привычного мира забирают в лечебное учреждение. Еще не так давно велись споры, стоит ли сообщать пациенту о том, что его болезнь неизлечима. Умереть в собственной постели в наши дни становится настоящей роскошью. Достижения прогресса, которые убирают всяческие следы смерти из обыденной жизни делают ее еще более загадочной и пугающей.

Адриана Имж

Психотерапевт

Смерть в психологии

Страх смерти и конечность - одна из базовых основ психотерапии. Всего их четыре - несовершенство мира, одиночество, страх смерти и отсутствие глобального смысла. Сейчас это не основная тема обращений клиентов, но обычно количество панических атак и обращений, связанных со страхом смерти, увеличивается после террористических актов и громких смертей молодых знаменитостей.

В психологии страх смерти - это комплекс тревожных переживаний о собственной конечности или о конечности близких людей, направленный на сохранение. Люди боятся умереть, потому что этот страх необходим для выживания. Назвать это «просто инстинктом», наверное, невозможно, но в целом большей части живых организмов свойственно избегать неприятных и опасных воздействий. Это позволяет им дольше оставаться живыми.

Как формируется страх смерти

Сначала ребенок не знает, что умрет. Его базовый страх - это страх сепарации, потери заботливого взрослого рядом. Когда к ребенку долго никто не подходит, он пугается и кричит, потому что это сильное переживание.

Затем ребенок узнает, что его родители старше него, что однажды они умрут. Культура сообщает ребенку об этом через сказки, где есть мачехи, убитые отцы или братья. Затем он видит трупики на улицах - мертвые бабочки, убитые комары. Иногда дети встречаются со смертью домашних питомцев, голубей или дворовых котят. Так ребенок постепенно узнает, что он и сам смертен. Обычно это сильное переживание, которое происходит в возрасте 4–5 лет. Большая часть детей реагирует на это негативно: они сообщают, что не умрут никогда, запрещают своим родителям умирать. Но постепенно привыкают.

Переживание утраты

В каждой культуре есть свои способы обращения со смертью, даже в России у разных национальностей и в разных регионах отношение к ней очень разное. Если говорить о российской системе, которая охватывает большую часть людей, то похороны, а затем поминки на 9 дней, 40 дней и год соответствуют нормальным стадиям проживания горя и завершения траура. Так и должно быть.

Большая часть детей реагирует негативно: они сообщают, что не умрут никогда, запрещают своим родителям умирать. Но постепенно привыкают

В Чехии есть Костница - церковь, украшенная гербами и люстрами из костей людей, погибших во время чумы. Скорее всего, так люди переживали травму потери большого количества близких, родных и соседей. Разумеется, это требовало некоторого особого отношения к происходящему, но больше или меньше они боялись смерти, чем мы сейчас, - трудный вопрос. Иногда, чтобы справиться с чем-то, ты должен подойти к этому поближе. А иногда отойти подальше - это индивидуальный выбор.

Когда страх становится патологией

О патологии можно говорить, когда страх начинает мешать жить и совершать повседневные действия. Если человек ничем не болен, ему ничто не угрожает, он достаточно молод и при этом постоянно думает о смерти, скорее всего, произошла какая-то травма и он приближается к фобии.

Характеризуют , которые не приносят успокоения: например, если человек прошел базовые обследования, ему все говорят, что он здоров, а он все равно боится умереть от неизвестной болезни. Или не может подходить к пешеходному переходу. Или испытывает трудности со сном. Если прямой угрозы нет, а есть сильный страх и переживания, необходимо обратиться к доктору за противотревожными препаратами и к психологу для оказания терапевтической помощи. Страху противостоит рациональное мышление - тревога гасится только работой лобных долей, поэтому разборы травм снижают уровень тревоги. Но только при условии, что нет никаких нарушений в головном мозге.

Александр Панчин

Кандидат биологических наук, лауреат премии «Просветитель»

Страх смерти как эволюционный механизм

С точки зрения эволюционной биологии механизмы, которые предохраняют нас от того, чтобы наносить себе увечья, важны для выживания и передачи генов потомкам. Допустим, среди людей распространена боязнь высоты, ведь если ты видишь перед собой пропасть, тебе лучше перестать двигаться в сторону этой пропасти. Эта особенность встречается даже в детском возрасте - она помогает людям не упасть с высоты, выжить, достичь репродуктивного возраста и оставить потомство.

В разных культурах присутствует разное отношение к смерти, разные представления о том, что это такое. Есть люди, которые, прекрасно отдавая себе отчет в том, что смерть - это конец, утверждают, что их вполне устраивает уже тот факт, что они вообще пожили. Например, говорит, что невероятно счастлив, что ему вообще удосужилось родиться, ведь многим потенциальным людям даже этого не удалось сделать.

Иногда, чтобы справиться с чем-то, ты должен подойти к этому поближе. А иногда отойти подальше - это индивидуальный выбор

Вечный вопрос - что первично в человеке: социальное или биологическое. И одно, и другое важно. Что-то заложено природой, что-то формируется в зависимости от того, как человек развивается в обществе. Социальное накладывается на биологическое, но базовые страхи перед конкретными угрозами, которые могут привести к смерти, присутствуют в нас с самого раннего возраста. Сюда можно отнести реальные сиюминутные угрозы в виде хищников, темноты, чего-то горячего, острого, высокого.

Жан-Батист Реньо. Смерть Клеопатры, 1796–1797

Формирование ошибочных страхов

Страхи, которые возникают у человека не в раннем детстве, а чуть позднее, становятся следствием способности мозга формировать ассоциации, строить причинно-следственные связи. Грубо говоря, человек подвергся определенному стимулу и в результате оказался в состоянии, когда врожденные детекторы ему сигнализируют, что он поступил неправильно. Ему может быть больно или холодно, он может испытывать страх. Когда человек оказывается в состоянии стресса, его мозг автоматически пытается, проанализировав предыдущий опыт, понять, что привело к этой плачевной ситуации.

Во многих случаях это очень важный механизм, помогающий нам обучаться и выявлять реальные и потенциальные угрозы, которые сложно было заранее предвидеть тысячу лет назад, когда эволюционировали наши предки. Но с другой стороны, у этого механизма бывают сбои. Иногда люди формируют страхи перед чем-то, что на самом деле никакой угрозы не несет. Страх формируется просто потому, что так совпало: черный кот перебежал дорогу и после этого случилось какое-то несчастье - человек находит здесь взаимосвязь и начинает бояться черных котов, перебегающих дорогу.

Это пример магического мышления - неправильно построенной причинно-следственной связи. Но наш мозг эволюционно способен строить разные причинно-следственные связи - как правильные, так и в некоторых случаях неправильные. Поэтому он способен как формировать адекватные связи между реальной опасностью и возможными последствиями от этой опасности, так и вымышленные страхи - когда что-то в действительности совершенно не опасно.

Сергей Мохов

Социальный антрополог, редактор журнала «Археология русской смерти», координатор Лаборатории социальных исследований смерти и умирания (ЦНСИ), эксперт фонда «Хамовники»

Русская и американская смерть

Последние два века смерть в России да и во всем мире - вопрос не традиции и религии, а исключительно тех услуг и товаров, которые предлагают похоронные агентства. Предложения эти основываются на том, какие нормативно-правовые ограничения существуют в обществе и какая похоронная инфраструктура доступна людям. Например, в Америке имеются все возможности для создания частной инфраструктуры и поэтому появляются похоронные дома, где есть комнаты бальзамации, комнаты прощания, катафалки и даже кладбища и крематории в рамках одного похоронного кластера. Это очень быстро приводит к фетишизации мертвого тела, так как похоронные директора имеют над ним полный контроль, а с помощью разветвленной инфраструктуры могут предлагать все новые и новые услуги.

Отличительная особенность России в том, что частную инфраструктуру создавать нельзя, регулирования нет. При этом государственная похоронная инфраструктура не работает и не развивается, ровно как и другая инфраструктура: дороги, дома, ЖКХ. Именно это и определяет специфику той самой «русской смерти», которую многие улавливают как особую мрачную эстетику. Многие видят здесь некую эсхатологию, упадничество. На самом деле это обыкновенная бесхозность, которая вообще характерна для стран третьего мира, где отсутствует восприятие инфраструктуры как воплощения идеи «общего блага».

Похоронная сфера изначально убыточна, так как величина спроса постоянна, а конкуренция высокая. При этом прибыль размывается между десятками агентов, включенных в процесс организации похорон. Похоронная индустрия может функционировать, только если есть высокая маржинальность за счет продажи сопутствующих товаров и искусственного завышения цен на продукцию. Так индустрия функционирует везде - именно об этом я пишу в своей книге «Рождение и смерть похоронной индустрии: От средневековых погостов до цифрового бессмертия».

Последние два века смерть в России да и во всем мире - вопрос не традиции и религии, а исключительно тех услуг и товаров, которые предлагают похоронные агентства

Несмотря на то, как далеко шагнули наука и новые технологии, какие колоссальные возможности открылись в медицине, подавляющее число людей в мире верят в загробную жизнь, существование рая и ада. Казалось бы, мы живем в современном секуляризованном мире - но люди верят в спиритические вещи. Это и в Америке, и в России. Единственная разница в том, что там смерть - это более спецификализированный процесс. Там невозможно умирать, чтобы никто об этом не знал и государство никак не было вовлечено в этот процесс. В России же умирание и смерть - вещи, к которым государство относится очень просто: «Не нагружаете нас этой социальной проблемой - ну и хорошо, главное отметить, что пенсию больше не надо платить».

В своей книге я пишу обо всех этих вещах вроде «позитивного отношения» к смерти, которое является новым трендом в похоронной индустрии, - то есть активного вовлечения покупателей в процесс исполнения заказа. Это и экопохороны, и DIY-похороны (DIY-культура - Do It Yourself или «сделай сам». - Прим. ред. ), и акцент на мемориализацию и «дизайнерские» похороны, как подобие организации свадеб. Подобные новые практики вырастают не из того, что люди неожиданно захотели каким-то уникальным образом показать свое позитивное отношение к смерти, а из переосмысления того, что вообще такое человек, что такое жизнь и что такое смерть человека - главным образом из-за изменения отношения к телу и телесности. Это видно на фоне серьезных конфликтов, с одной стороны, вокруг , сексуальности, и, с другой - вокруг фитнес-индустрии, спорта, пластических операций. Это ведет к тому, что привычная целостность тела и необходимость его сохранения не связывается с личностью. В результате происходит отказ от традиционного погребения и всех сопутствующих аксессуаров. Поэтому, например, кремация становится абсолютным трендом на Западе.

Избирательная табуированность

Я противник всей этой истории про «табуированность смерти». С точки зрения критического подхода к знанию, к интерпретациям, то, что тема смерти табуирована, - абсолютно пустое высказывание, которое не находит себе никакого подтверждения. Очень удобно, когда ты, например, психоаналитик, рассуждать, что все вырастает из двух вещей: или из секса, или из страха смерти. И очень легко все вокруг именно этим объяснять: «У вас проблемы на работе? Это детская травма на фоне сексуальности и смерти». Получается всеобъемлющая теория, которая на все всегда дает свой ответ. Я не спорю, что эти темы крайне широки и находят проявление практически в любых областях, но концепция страха смерти как некой врожденной константы сильно ограничивает нас в познании.

Разговоры о табуированности очень избирательные. Когда мне кто-то задает вопрос, не табуирована ли у нас тема смерти, я отвечаю: зайдите в любой православный храм - и вы увидите кучу мертвых, буквально засушенных тел (имеются в виду мощи святых. - Прим. ред. ) - это табуированность смерти? Или возьмите самый крутой перформанс последних лет, когда и миллионы людей стояли в километровых очередях, чтобы поцеловать сушеное мертвое тело. Или смотрим фильм и видим убийства, кровь, разорванные мертвые тела - это табуированность смерти? Только когда мы говорим о родном покойнике, у нас возникают какие-то сложности. Я думаю, это просто специфика разговора и совершенно не показатель табуированности.

Не нужно путать табуированность темы (как запрет) и отсутствие разговора (языка и умения говорить) о личном опыте. Мы здесь похожи на немого человека, который, может быть, и хочет говорить, но не может, потому что не обучен или не имеет возможности.

Сам факт, что эта тема сейчас поднимается, говорит о том, что ее готовы обсуждать. Другой вопрос, что в советской и постсоветской культуре нет языка, на котором можно поговорить о смерти и умирании. Его достаточно тяжело вырабатывать.

Концепция страха смерти как некой врожденной константы сильно ограничивает нас в познании

При этом я уверен, что большинство людей сейчас в той или иной степени готовы обсуждать смерть. Конечно, не так прямо: «Эй, чувак, ты скоро откинешь копыта, давай обсудим, как это будет». Очевидно, это немножко некорректно, ведь не всем нравится об этом говорить за чашкой кофе. Но мы знаем различные истории, когда люди обсуждают, сидя на кухне, кому достанется квартира после смерти бабушки. И такой разговор о смерти почему-то достаточно популярен, он не вызывает отторжения. А если просто поговорить о смерти бабушки, убрав из разговора квартиру, уже окажется, что об этом говорить нельзя. От смерти не убежать - нужно учиться говорить о самом важном.

Алена Агаджикова

Медиахудожница, фотограф, активистка

О бинарности восприятия смерти

Страхом смерти пропитано все вокруг. Эти обереги в машинах, плевания через плечо, записочки за здравие в церквях - религиозность, суеверность, магическое мышление и бытовой мистицизм в целом построены на ошибочной мысли, что человек властен над смертью и может повлиять на нее, если обратится к набору обрядов. И такое стремление понятно: каждый из нас был рожден в неизвестности, что есть смерть, более того - никто из нас не выбирал, появляться на свет или нет. Если отбросить все теории об аде, рае, временных пространствах, реинкарнации и так далее, то в сухом остатке мы получаем одно: вступая в сознательный возраст, каждый понимает, что рано или поздно умрет. Но что такое «умрет», какие ощущения будут при смерти, а главное, что произойдет с твоим сознанием, со всем нажитым, - неизвестно. Если подумать, человечество не так уж плохо справляется, учитывая настолько стремные вводные данные.

«Некрообъективация»

Одежда мертвой или мертвого - это, прежде всего, концептуальный вопрос. Но нельзя его недооценивать, потому что то, как мы поступаем с мертвым человеком, говорит о нашей внимательности или невнимательности по отношению к тому, кто лишен воли. А также о том, как мы распоряжаемся своей властью.

Многие критиковали «Некрообъективацию» ( Алены и Насти Горбуновой, в ходе которого художницы исследовали, какие наряды предлагает женщине сфера ритуальных услуг. - Прим. ред. ) за то, что мы как бы дискриминировали этим проектом живых. Десятки людей писали, что «заботиться нужно не об умерших, а об их живых близких». Но если мы будем форсировать память о человеке, абьюзивным образом одевать его в ту одежду, которая нравилась нам, а не умершему при жизни, проводить над усопшим панихиду, если он был атеистом, - мы должны понимать, что подделываем реальность и выдаем желаемое за действительное. В моем идеальном мире люди обсуждают смерть и погребальные нюансы со своими близкими при жизни. А если не успевают, то ориентируются на образ этого человека при жизни и то, какой обряд (или его отсутствие) он, скорее всего, предпочел бы.

Умирают все, кроме тебя, и ты - по самоощущению - живешь вечно. А мгновение своей смерти, скорее всего, не осознаешь

Эвелин де Морган. Ангел Смерти, 1881

Проект #сестринскаямогила

В ноябре 2017-го я, Саша Алексеева, София Сно, Арам Устян и Вика Привалова создали в парке «Сокольники» спонтанное кладбище. У каждого было свое надгробие и своя концепция, связанная с ним. Мы выбрали для проекта название как альтернативу братской могиле.

Первое открытие, которое мы сделали в рамках проекта, - надгробия в Москве стоят невероятно дорого, причем не только мраморные памятники, но и самые простые, металлические. В итоге нам пришлось заказывать все памятники в Томске - каждое надгробие обошлось нам в 1500–2000 рублей. Поскольку заказ был коллективным, представители ритуального агентства сделали нам скидку. Этот капиталистический жест выглядел в нашем случае и в этих обстоятельствах очень ярко и коррелировал с теми вещами, которые мы уже видели в других интернет-магазинах ритуальных услуг: на каждом втором сайте можно увидеть «покупаете два надгробия, получаете третье в подарок», «заказываете ограду, а наши сотрудники оформляют клумбу на могиле». То есть происходит столкновение двух миров: траурного и метафизического с повседневным, работающим по обычным правилам рынка.

Еще одна вещь, которая бросилась в глаза при подготовке проекта, - это копирайтерские тексты на сайтах. Совершенно неприкрытая манипуляция в каждом предложении: «Сделайте последний подарок вашему близкому», «Отправьте любимого в последний путь». На сайтах также есть отдельная категория - это детские гробики и памятники. Там вообще происходит что-то совершенно за гранью. Во-первых, детские надгробия и гробы в два или три раза дороже, чем те же для взрослых, что, разумеется, не случайно, а с расчетом на убитых горем родителей, которые готовы отдать любую сумму. Во-вторых, тексты там отличаются особым давлением. В начале перечисляется, как печален факт «ухода из мира маленького, невинного человека», а после звучит: «Для того чтобы памятник получился неповторимым и говорил о благодарности к ушедшему умершему человеку, заказчику необходимо серьезно и обдуманно подойти к его созданию».

Я была уверена, что во время установки своей (работа Алены в рамках коллективного проекта. - Прим. ред. ) и моего микроперформанса в виде выкладывания двадцати четырех гвоздик (каждая - на год моей жизни) я погружусь в медитативное состояние и получу какой-то экспириенс. Но было слишком холодно. И страшно, что кто-то из прохожих прервет нашу акцию и мы не сможем установить все памятники. В результате вышло ровно так, как бывает на похоронах: сумбурно, холодно, а участники хотели то пить, то есть, то погреться. Еще мы были сконцентрированы на том, чтобы между памятниками было расстояние в 50 метров - именно такой интервал должен быть между пикетирующими в России, чтобы их акцию не признали массовым мероприятием. Мы отмеряли это расстояние шагами. В конце каждой установки памятника я скакала на надгробии, чтобы ножки пробили заледеневшую землю, что выглядело максимально комично.

Детские надгробия и гробы в два или три раза дороже, чем те же для взрослых, что, разумеется, не случайно, а с расчетом на убитых горем родителей

Пожалуй, самым важным моментом стало то, что произошло с нашими памятниками уже на следующий день после установки. Их снесли. Соня Сно и Даша Серенко отправились в парк, чтобы проверить, на месте ли все, и не нашли ни одного нашего памятника. Зато наткнулись на старую, судя по выгравированной дате, могилу кота. Так мы столкнулись с исключением наших художественных высказываний из сакрального поля захоронений. Кота хоронить можно, а концепции, мысли, образы - нельзя. Первое - серьезно, второе - шутовство и вандализм. Получается, чтобы говорить о смерти, нужно столкнуться с ней напрямую и доказать это окружающим. Я думаю, если бы мы установили одно надгробие, а не шесть, и косвенно в эпитафии дали бы понять, что надгробие посвящено реальному погибшему, у работников парка, что называется, «не поднялась бы рука», как она не поднялась в свое время на захоронение кота.

Рита Пинскер

Последовательница движения Death Positivity

Орден хорошей смерти

В России, как и на Западе, культура учит нас смотреть на смерть резко негативно, воспринимать ее как апогей всего самого ужасного. О ней нельзя шутить, нельзя активно обсуждать. Однако множество культур относились и относятся к ней совсем иначе: в Древнем Египте смерть считалась продолжением жизни, в буддизме существует практика медитаций «вхождения в смерть» для подготовки тела и духа к этому моменту, а в Мексике усопших провожают в последний путь с песнями и танцами.

Трудно определить, когда и как возникло движение «позитивного отношения к смерти». Однако, если мы говорим о чем-то организованном в современном мире, то я бы сказала, что все началось с Кейтлин Доути, которая основала и создала ютьюб-канал . (в пер. с англ. - «Спроси гробовщика». - Прим. ред. ).

Кейтлин Доути было 8 лет, когда она увидела, как в торговом центре упал ребенок с высоты 9 метров. Никто не объяснил ей сути произошедшего и не помог проработать связанные с этим эмоции - из-за этого ее начали одолевать страхи, в результате которых у нее появилось ОКР (обсессивно-компульсивное расстройство. - Прим. ред. ). Позднее она решила попробовать себя в роли работницы похоронного бюро. В автобиографии она подробно описывает свою работу там: как менялись ее обязанности, а с ними - и отношение к телам усопших и самой смерти. Тогда Доути поняла, что похоронная индустрия - ее призвание. Тогда она получила диплом по специальности Mortual Science - на русском языке нет подходящего аналога, но, по сути, это сертификат специалиста по бальзамированию тел и по организации работы похоронного бюро.

В 2011 году Кейтлин создала Орден и сформулировала его основные принципы, объединив вокруг себя единомышленников - художников, дизайнеров, педагогов, писателей, работников похоронной индустрии. Сейчас Кейтлин - владелица собственного похоронного бюро, автор книг «Smoke Gets in Your Eyes» и «From Here to Eternity» (к сожалению, русских переводов этих книг пока нет), блогер и вдохновительница целого движения со своей миссией.

О позитивном отношении к смерти

Само выражение «позитивное отношение к смерти» звучит несколько противоречиво. Если бы я сказала нечто подобное маме, она бы уже давно записала меня к психиатру и обвинила бы в связях с сатанистами (шутка). Однако мы не пропагандируем и не романтизируем смерть. Смысл движения - убедить людей принять ее как неизбежный факт, перестать бояться и начать открыто обсуждать процессы, связанные с ней.

Многим интерес к теме смерти кажется патологическим. Я думаю, в том числе под влиянием авраамических религий (монотеистические религии, происходящие из древней традиции, восходящей к патриарху семитских племен Аврааму. - Прим. ред. ). в нашей культуре появилось нездоровое отношение к телу: плоть - нечто падшее, грязное в отличие от чистой и неприкосновенной души. Поэтому многие биологические аспекты тела так или иначе стигматизированы - секс, видимые болезни, менструация, выделения и, конечно, смерть. Мы не хотим признавать, что мы не только личности, но и биологическая масса, которая обречена на распад. Орден же, наоборот, провозглашает, что смерть естественна и неизбежна, как и интерес к ней.

Для меня смерть - как раз то, что делает жизнь такой ценной. Мы начинаем умирать, едва родившись, и как бы долго мы ни жили, скорее всего, нам покажется, что этого слишком мало. Именно поэтому нужно суметь вынести что-то из каждого дня, какой-то смысл, потому что любой день может оказаться последним.

Под влиянием авраамических религий в нашей культуре появилось нездоровое отношение к телу: плоть - нечто падшее, грязное в отличие от чистой и неприкосновенной души

Если бы мы могли открыто обсуждать эти темы, прорабатывать эмоции, страхи, делиться возможными решениями этих проблем, то, возможно, к самому моменту смерти мы бы чувствовали себя гораздо спокойнее и могли бы сконцентрироваться на духовной стороне вопроса, на нашем личном духовном опыте.

Соблюдение воли умершего

Трудно представить статистику исполнения воли умершего в России, ведь у нас просто не принято ее изъявлять. В моей семье, например, только один из родственников сказал, что хотел бы быть кремированным, и его волю исполнили.

В Америке составление завещания - вполне распространенная практика даже среди небогатых людей. В нем прописывается передача прав на имущество, но также можно включить и волю относительно похорон и степени жизнеобеспечения в случае комы. Конечно, последние пункты прописывают не все, хотя, на мой взгляд, это важно. Ведь в момент смерти близкие могут находиться в очень подавленном состоянии - и им будет трудно принимать правильные решения.

Считаю, что каждый должен высказаться по этому поводу в присутствии родных, хотя бы в устном виде. На настоящий момент я спросила всех моих близких об их желаниях касательно этой темы и рассказала им о своих.

Кристина Гмирянская

Видеоблогер, онковыздоравливающая

Год и шесть месяцев назад я узнала о своем диагнозе. Мне диагностировали вторую стадию рака, и с этого момента началась моя история борьбы. На тот момент моему сыну не было еще и года.

Я прошла шестнадцать курсов химиотерапии и семнадцать уколов герцептина, таргетной терапии. Каждый укол стоил полторы тысячи долларов. К сожалению, в нашем государстве (Кристина живет в Киеве. - Прим. ред. ) такое лечение возможно только за свои деньги.

Страхи

За четыре месяца до того, как меня что-то начало беспокоить, я по непонятной причине начала подписываться в инстаграме на людей, которые больны раком. Тогда я даже не думала, что у меня может такое быть. Я видела победы и, к сожалению, смерти тоже видела.

Когда на меня свалился диагноз, когда узист, просто приложив датчик к груди, даже ничего особо не ища, сказала, что у меня все серьезно, что мне предстоит минимум шесть курсов химии, я не была к этому готова. Если к этому вообще возможно быть готовым. Узнав, что у меня маленький сын, врач сказала, что мне нужно проводить с ним больше времени. Она сказала это доброжелательно, но от этих слов мне стало по-настоящему жутко.

Больше всего на свете я боялась химиотерапии. Я боялась ее больше рака. За четыре года до диагноза, после потери второго ребенка, у меня начались панические атаки. Это была не жизнь, а кромешный ад. Мои моральные силы были сильно подорваны. При одной мысли, что меня постоянно будет тошнить, у меня начиналась паника.

В апреле 2017 года я вышла в ремиссию, а августе мне надо было проходить первую проверку. Каждая проверка для людей, прошедших через онкологию, - настоящая пытка. Уже за несколько недель до проверки начинается мандраж настолько сильный, что ты не можешь ни спать, ни есть. В этот момент тебе страшнее, наверное, чем во время химиотерапии. Даже перед родами я такого не чувствовала. По статистике у рака груди наименьшее количество рецидивов. И все равно страх будет всегда, к сожалению. Страх будет до конца жизни.

Джон Эверетт Милле. Офелия, 1851–1852

Переоценка ценностей

Раньше я не ценила свою внешность. Сейчас я считаю, что до болезни была безумно красивой. У меня были шикарные волосы и невероятная фигура. Да, у меня всегда была маленькая грудь, которую я мечтала увеличить. Возможно, теперь моя мечта сбудется, но, конечно, не в тех обстоятельствах, которые я себе представляла. Сейчас у меня произошла полная переоценка ценностей. Если раньше я была зациклена на материальном, теперь я понимаю, что самая главная ценность - это жизнь во всех ее проявлениях.

До болезни я ни разу не снимала себя для канала без макияжа - это было просто невозможно. Выходя в магазин, я обязательно рисовала себе лицо - именно рисовала. Сейчас же я никого и ничего не боюсь и не стыжусь. Я восемь месяцев ходила лысой! Конечно, я до сих пор болезненно реагирую на некоторые комментарии. Например, когда мне говорят, что я на самом деле не болела.

Узнав, что у меня маленький сын, врач сказала, что мне нужно проводить с ним больше времени. Она сказала это доброжелательно, но от этих слов мне стало по-настоящему жутко

О страхе смерти

Если бы не было моего сына, если бы моя жизнь была такой же, как в последние пять лет до его появления, узнав, что у меня рак, я бы даже не стала лечиться. У меня было сложнейшее моральное состояние. У меня не было ни малейших сил бороться. И я не считала тогда смерть чем-то ужасным. Мне было все равно. Но с появлением сына изменилось буквально все.

Моему в ютьюбе уже 7 лет. Я знала, что мои видео могут кому-то помочь. И я получала отдачу - за этот год на мой канал подписались десятки тысяч людей. Конечно, есть 2–3% хейтеров, которые ждут моей кончины, но я абсолютно спокойно к этому отношусь. Эти люди смотрели меня как сериал, только ради того, чтобы узнать, что будет дальше. Когда умерли три блогера - Кирилл Рябов, Сережа Добров и Вика Горвут, - у меня не возникло мысли закрывать канал. Я снимала и все процедуры, рассказывала о препаратах, о том, как облегчить самочувствие после химии, как оформлять инвалидность, как завязывать платки.

Со смертью жизнь не заканчивается. Другое дело, что мы ожидаем воскресения мертвых, поскольку душа без тела не совсем полноценна. Человек трехсоставен: дух, душа и тело. Христу, чтобы пройти через смерть, понадобилось три дня, по истечении которых он воскрес. Нам, разумеется, потребуется побольше. Но срок не так важен, ведь понятия времени за порогом смерти не существует.

О страхе старости и смерти

Проблема табуированности смерти действительно есть - даже среди людей, называющих себя христианами. Возникает она из-за маловерия и необразованности в плане христианского учения. Время сделало свое дело, и теперь восприятие старости, а вместе с ней и смерти, искажено. Раньше старость воспринималась как период мудрости, когда человек оценивает все высокой шкалой ценностей, которую он приобрел, пройдя через опыт жизни. В старости человек готовится к смерти, его заботят мысли о том, как он предстанет перед Богом: ему нужно будет отвечать за свои дела - и добрые, и злые. Теперь же старость стала восприниматься как немощность, как слабоумие. Все стремятся сохранить вечную молодость, и, разумеется, вместе с боязнью старости появилась боязнь смерти. Отсюда и табу - люди живут одним днем, думают, что нужно жить только для того, чтобы удовлетворить потребности своей плоти, а о душе совсем забыли. Они считают, что со смертью все прекращается и предпочитают не думать о ней.

К примеру, в Англии, как и в большинстве стран Западной Европы, покойников хоронят в закрытых гробах, чтобы не видеть лица умершего. И людей поражает, когда, зайдя в православный храм, они вдруг встречаются с покойником, лежащим в открытом гробу во время отпевания. Это производит на них сильное впечатление. Причем впечатление не какое-то ужасающее, а наоборот - внезапно оказывается, что ничего страшного в этом нет.

В свое время язычники, те же самые греки и римляне, презирали смерть - но не потому, что думали, что за гробом их ждет продолжение жизни. Они говорили себе, что должны жить для будущих поколений. Это та же самая идеология, которую исповедовал коммунизм в свое время. А еще это напоминает психологию животного, которое живет только для продолжения рода. Постепенно мысль развивалась и философы пришли в тому, что человек - это индивидуальность, пока еще они не говорили о личности, но все-таки признали индивидуальность. И тогда возник вопрос: если ты индивидуален, то почему с твоей смертью все должно заканчиваться? Для язычников было большим откровением, когда они видели христиан, спокойно идущих на смерть: значит, они знают какую-то тайну, значит, им доступно нечто, о чем нам неизвестно. А у христиан был Христос, который воскрес и дал нам всем уверенность, что наша жизнь продолжится за гробом.

Людей поражает, когда, зайдя в православный храм, они вдруг встречаются с покойником, лежащим в открытом гробу во время отпевания

Отношение к нетрадиционному погребению

Церковь выступает за традиционные способы погребения только потому, что это как-то более благотворно действует на родственников. Как писал Мунций Феликс:
«Мы считаем, что человек не испытывает никакого вреда в зависимости от образа погребения, но придерживаемся более благородного и более древнего обычая - предания тела земле». Господь всесилен восстановить тело из любого состояния: будь оно погребено или сожжено - это абсолютно не имеет значения. Но для родственников очень важна возможность прийти на могилку, помолиться, вспомнить усопшего.

Если усопший высказывает какую-то волю перед смертью, наверное, для родственников будет правильно эту волю исполнить. Я часто встречался с ситуациями, когда умирали бабушки и дедушки, которые всю жизнь были приверженцами коммунистической идеологии и ни в коем случае не хотели, чтобы их после смерти отпевали. Однако родственники приходили и настойчиво об этом просили. Смысла в таком отпевании абсолютно нет - ведь человек был неверующим. Это можно делать только для успокоения совести ближних. Но, опять же, по канонам церкви мы не имеем права отпевать человека, который отрекся от Христа. Иногда приходится отказывать в таких случаях. Волю усопшего нужно уважать, даже если родным сложно ее исполнить.